— Может, попросить тетю Анну сшить что-нибудь? — неуверенно предложила Анастасия.

— Тогда сюрприза не будет! — возразила Агата, с надеждой глядя на Софию. — А мы можем сделать сами?

— Конечно, — подтвердила она. — Все костюмы сами сделаем с вами из бумаги или ткани. Чтобы уж точно был сюрприз. И чур, не болтать! — София пригрозила пальцем детям, и они засмеялись, по своему обыкновению сразу начав прыгать от радости.

Ближе к вечеру ей показалось, что Агата плохо себя чувствует — она вдруг стала зевать и чесать глаза, будто хотела спать, но на все вопросы девочка только отмахивалась:

— Это меня айл Братиус сегодня просто утомил своей математикой! Скукота!

Около шести София освободилась и отправилась в город, к маме, сестрам и Вагариусу, думая о том, что, возможно, стоит остаться сегодня на ночь дома, все равно ведь Арен не сможет прийти. Он ничего не говорил по этому поводу, но София понимала и так: это было бы слишком часто.

Сегодня он должен остаться с Викторией.

Гектор зашел к Арену ближе к вечеру, после того как император провел несколько часов сначала с Дипломатическим комитетом, а потом с Торговым, и попросил у Адны чаю, желая хоть десять минут посидеть в одиночестве перед тем, как возвращаться в детскую. Его желание побыть одному вообще часто заканчивалось полнейшим фиаско — обязательно кто-нибудь либо пытался связаться по браслету, либо приходил на аудиенцию.

— Рассказывай, — вздохнул Арен, кивая Гектору на диван. — Чай будешь?

— Чай… — Дайд задумчиво почесал подбородок. — Пожалуй. Может, хоть аппетит перебьет…

— Скоро ужин. Если хочешь, присоединяйся, — предложил император, но дознаватель покачал головой.

— Не стоит.

Арен с удивлением смотрел на помрачневшего Гектора, не понимая, в чем дело. Он бы подумал, что отказ связан с его императорством, но это было глупо — слишком уж давно Арен был знаком с Дайдом, поэтому понимал, что титулованность не может быть причиной.

— Я не приглашал тебя раньше из-за Виктории, — сказал Арен, снимая эмпатический щит и невольно удивляясь, потому что Гектору было неловко. — Эта ее нетерпимость к не-аристократам могла вылиться в истерику, но сейчас все неплохо.

— Я понимаю, — буркнул Дайд. Смущение его усиливалось. — Но все же не стоит. Я поем дома или в комитете.

Арен чуть нахмурился.

— Гектор, если бы ты с этого начал и не так сильно переживал, я бы ничего больше не спрашивал. Но теперь мне любопытно. В чем дело? Объяснись.

Дознаватель устало вздохнул, закатив глаза.

— Да ничего страшного. Я просто не хотел вам говорить, это все неважно. Мне лучше поменьше контактировать с ее высочеством Анастасией.

— Что? — Арен поднял брови, не уверенный, что верно понял услышанное.

— У ее высочества есть на мой счет романтические представления, — пробурчал Гектор, сцепив руки на коленях перед собой. — Я не желаю их подпитывать.

Император не выдержал и засмеялся, но поперхнулся смешком, заметив хмурый взгляд Дайда.

— Стараешься избегать мою племянницу, в общем, — фыркнул Арен весело. — Она тебе не нравится?

— Ее высочество прекрасная девушка, — произнес дознаватель сдержанно. — И будет кому-нибудь прекрасной женой.

— Это был вопрос, Гектор.

— Я понимаю. Просто не хочу озвучивать обидные ответы.

Арен кивнул.

— Что ж, я это учту. А теперь давай-ка к делу…

Император проговорил с Дайдом не более получаса — новостей было немного, и информация касалась в основном расследований, связанных с театром, а еще — с шаманом, учившим Аарона. Гектор просмотрел часть документации, касающейся того периода, когда старший брат Арена был подростком, и теперь пытался понять, когда и где Аарон познакомился с шаманом.

— Его высочество не мог учить какой-то дилетант, а значит — в то время и в тех местах он должен был практиковать свое шаманство, где-то жить, на что-то существовать и быть с кем-то знакомым.

— А что насчет поселка, который ты увидел в шаре?

— Мои видения или карты Ив — не доказательство, — покачал головой Гектор. — Я отправил туда агента для получения информации и выяснилось, что шаманов в этом Тиле двое — это если мужчин, еще девушка есть. Я хочу собрать как можно больше сведений о прошлом Аарона и в целом о шаманстве прежде, чем что-либо предъявлять кому-то из этих людей.

— А если арестовать и устроить очную ставку со мной?

Дайд усмехнулся.

— Однажды этот человек уже солгал, глядя вам в глаза. Что мешает ему сделать это еще раз?

За ужином Арен заметил, что Агата выглядит вялой, и встревожился — у всех Альго было отменное здоровье, и недомогания были связаны в основном с чем-то магическим.

— Все хорошо, пап! — ответила дочь упрямо. — Я просто устала от математики. Давай у меня ее завтра не будет?

— А-а-а, — протянул он, рассматривая Агату в магическом спектре. Все было в порядке. — Что ж, раз такой разговор, значит, у тебя все и правда хорошо. И математике быть.

— Ну па-а-ап…

«Возможно, дело в эмпатии», — подумал Арен, вспоминая себя в этом возрасте. Пробуждение эмпатического дара могло сопровождаться недомоганиями, особенно если малолетний эмпат пренебрегал щитами и напитывался чужими эмоциями до расшатывания собственных. Видимо, это с Агатой и произошло. Надо будет вновь прочитать ей лекцию об эмпатии, но это уже утром — сейчас дочь слишком хотела спать, пришлось укладывать их с Алексом пораньше.

— Я опять отлучусь, — сказал Арен, быстро глянув на браслет связи. — На час-полтора, Вик. Потом вернусь к тебе.

Жена просияла так, что императору на мгновение даже стыдно стало за собственное равнодушие — он-то никакой радости по этому поводу не испытывал. Но Арен заставил себя улыбнуться в ответ, поцеловал Викторию в щеку, зашел в камин — и через полминуты уже выходил из огня в своем кабинете.

— Ваше величество! — воскликнул выглянувший из секретной комнаты Рон. Он выглядел взъерошенным и взволнованным. — Хорошо, что вы пришли раньше. Идите сюда скорее!

— Что-то нашли? — поинтересовался Арен, быстро пересекая кабинет. Ждали они его, что ли? Раз даже перенос караулили.

— Да. Наконец-то!

На столе лежала большая папка из плотного темно-бежевого картона — завязки были развязаны, обнажая содержимое из множества листков бумаги, исписанных или изрисованных чем-либо.

— Это полное описание формулы заклинания, создавшего Геенну, — сказала Эн, не поднимая глаз от одного из документов. — Нам повезло — на папке не было охранных чар, поэтому мы смогли ее открыть. Каждый листок пронумерован, зачарован от внешних воздействий и на каждом стоит личная печать той самой Анны Альго.

— Вы успели хоть что-то просмотреть? — спросил Арен, наблюдая за Роном, который сразу бросился к папке и принялся перебирать лежащие в ней листки.

— Да, конечно, — кивнул артефактор, не прерывая своего занятия. — Еще не все, но многое.

— Тогда рассказывайте.

— Эн, — к удивлению императора, Янг похлопал девушку по плечу, — давай, может, лучше ты? А то я слишком волнуюсь.

— Ладно, — она хмыкнула, откладывая в сторону документ, который рассматривала, и взглянула на Арена. Глаза ее были серьезными и почему-то немного печальными. — Их было пять тысяч четыреста пятьдесят два человека — по четверо из каждого рода. Все имена здесь есть, — она указала на папку, — и не только имена. Возраст, уровень дара. Так же, как Анна Альго пошла на это вместе со своим мужем, остальные тоже… погибали парами.

— Прежние фамилии, кстати, указываются, они действительно были изменены, — продолжал Рон. — И прежде чем… в общем, все маги совершили ритуал, который Анна Альго назвала ритуалом создания рода. Это был ритуал передачи новой фамилии, записанной на Венце, путем вживления под кожу двоих наследников каждого рода кровных связных артефактов. По типу связных игл.

— Наследниками были только мальчики?