— Вамиус сам подал прошение, — вспомнил Арен. — Теперь понятно, почему.

— Безусловно, ему нужно было попасть во дворец, причем именно на должность начальника охраны. Крыса у вас под носом на подобном посту — это очень ценно для заговорщиков. И что же было дальше? Вано подобрал еще две кандидатуры, предложил ребятам подумать, они подумали и отказались. С чего вдруг? Должность действительно более чем ценная.

— Вот этого я не знал.

— Вано вам не рассказывал. Ничего важного или подозрительного — ну отказались ребята по личным мотивам. Тем более, что на ментальное или кровное воздействие всех служащих государственного аппарата каждый день проверяют. Однако воздействовать можно не только на самого человека, но и на его ближайшее окружение. Опросив коллег Вагариуса, отказавшихся от должности, я выяснил, что в обоих случаях шло давление со стороны семьи. В первом случае проявила особое упорство жена, закатив истерику в стиле «тебя сожгут заживо, и я останусь вдовой», во втором жены нет, зато есть старые родители, которые стали говорить, что он у них единственный сын и его надо беречь, а дворец — место опасное. Ребята сопротивляться не стали, и теперь они об этом даже не жалеют.

— Получается, родственники были под ментальным воздействием? — протянул Арен задумчиво. — И сотрудники службы безопасности этого не заметили?

— Не горячитесь, — хмыкнул Дайд. — Следов обычного ментального воздействия мы не нашли, да и амулеты защитные все носят. Но кровное воздействие такой амулет не блокирует — родовая магия блокируется только родовой магией.

— Ты сейчас шутишь? — развеселился император. — На родственников коллег Вагариуса воздействовали родовой магией?!

Арен не понимал, как последователи брата могли допустить подобную ошибку. В отличие от магии обычной, кровная всегда оставляла след принадлежности роду. Определить, кто именно наложил обычное ментальное воздействие, невозможно, а вот кровное — запросто. След остается в крови.

А родовая магия Арвена Асириуса — именно ментальная.

— У них не было выбора, — пояснил Гектор, и улыбка его лучилась довольством. — Никак иначе повлиять на решение Вано они не могли, а Виго было необходимо поместить во дворец. Поэтому пришлось пойти на риск. Хотя риск, на их взгляд, был малый — следы кровной родовой магии сохраняются не более чем на полгода, да и никто не стал бы проверять этих людей на кровное воздействие, если бы Виго не прокололся.

— Дело тут не столько в проколе Вамиуса, сколько в твоей догадливости, — фыркнул Арен. — Мне бы в жизни в голову не пришло, что можно воздействовать на людей через их родственников, просто для того, чтобы во дворец попал нужный человек.

— На самом деле это довольно частое явление, ваше величество. Не обязательно связанное с магией. Действовать на одного человека через другого…

Императора кольнула какая-то мысль, но он не успел ее уловить, потому что Гектор продолжал:

— Итак, на троих родственников служащих Комитета безопасности было осуществлено кровное воздействие кем-то из членов семьи Асириус. Определить, кем именно, невозможно, и для ареста кого-то конкретного доказательств все равно недостаточно.

— Зато достаточно для ареста всех Асириусов, — сказал Арен спокойно, и Дайд понимающе кивнул, ничуть не удивившись. — Я дам тебе приказ на арест всех, кто носит эту фамилию. На обыск, допрос и задержание в течение… скажем, трех месяцев. До выяснения обстоятельств или признания кого-либо из членов семьи. Думаю, они станут первыми, кого я лишу титула… но пока это не надо озвучивать. Пока просто арестовывай. — Гектор поклонился, и Арен добавил, чувствуя себя довольным, как сытый тигр: — Молодец.

Весь день София ждала императора. Она играла с детьми, купалась, лепила песочный замок — точнее, домики вокруг него, сам замок уже был готов, — а сама все время косилась на браслет связи и гадала, придет ли Арен.

Он пришел, когда Виктория и Вано плавали вместе с детьми, а София и ее мама загорали на лежаках. Возле них в этот момент стоял один из слуг — молодой парень лет двадцати убирал пустые бокалы из-под коктейлей, — и как только София увидела возникающие неподалеку стены пространственного лифта, ее вдруг осенило.

Ревность! Можно же использовать ревность! Она прекрасно помнила, как злился отец на маму, если она слишком уж любезничала с кем-то из посетителей лавки. Сначала бурчал, а потом извинялся перед Синтией, которая начинала его ругать. Так, может…

София резко развернулась лицом к слуге, когда Арен вышел из лифта, и громко поинтересовалась, улыбнувшись во весь рот:

— А вы не хотите искупаться?

Парень вытаращил глаза и посмотрел на Софию так, словно она предложила ему раздеться.

— Вряд ли вам нельзя плавать, — продолжала она, ощущая себя полной идиоткой, и чуть рассердилась, вместо ревности почувствовав от Арена волну веселья. — Вы уже второй день тут носите нам вкусности, пора бы немножко расслабиться.

Да, судя по взгляду, расслабляться молодой человек не желал совсем. А заметив императора, и вовсе испугался.

— Добрый вечер, ваше величество, — выдохнул он, чуть побледнев, и бокалы на подносе нервно задрожали. — Желаете что-нибудь?..

Удивительное свойство эмпатия. По лицу Арена ничего нельзя было понять, но София ощущала, насколько же он хочет рассмеяться.

— Я — нет. А вот вам предложили поплавать. Можете отлучиться в море, я не против, — сказал император невозмутимо, и София рассердилась еще больше — специально ведь ее дразнит! — Составите компанию моей аньян.

— Извините, ваше величество, — ответил парень вежливо и опустил глаза. — Но я на работе. В мои обязанности не входит плавание. Я могу принести коктейль или убрать посуду.

— Хорошо, — кивнул Арен, и Софию окатило его довольством. — Тогда иди.

Слуга, позвякивая пустыми бокалами на подносе, быстро удалился, и как только он отошел на приличное расстояние, император фыркнул:

— Кажется, тебя отшили, Софи.

Ему было весело. И ни капли ревности, ни капли!

— Пойду-ка я тоже поплаваю, — сказала Синтия, поднимаясь с лежака. — Заодно сообщу детям, что вы пришли, ваше величество. А то они далеко отплыли, не заметили.

— Сообщите, — кивнул император иронично. — Пусть возвращаются на берег.

Синтия убежала, напоследок понимающе посмотрев на дочь, и, нырнув в воду с разбега, стремительно поплыла вперед — туда, где виднелись головы остальных. Еще вчера вечером они обнаружили в этом месте небольшую мель — море нанесло песок, и там можно было ходить даже детям. Рози назвала эту мель «островок».

— Сердишься, — проговорил Арен негромко, глядя на Софию с прежним весельем. — Так забавно. Меня будто надувают воздухом изнутри.

Она поджала губы и откинулась на лежаке, с удовольствием заметив, как Арен изучает ее фигуру почерневшими глазами, и эмоции его вспыхнули страстью.

— Я просто думаю исполнить завет Матильды.

— Завет? — повторил он, чуть нахмурившись. — Какой еще завет?

— Завести себе любовника, — произнесла София, улыбнувшись, и сняла по одной с плеч лямки купальника. — Служанка твоей жены советовала мне сделать так еще в самом начале, чтобы избежать проблем. Не знаю уж, по чьему приказу она так говорила…

— Матильда подчиняется моим приказам, — сказал Арен резко. Страсть его усиливалась. — Я ей ничего подобного не говорил, и Виктория вряд ли додумалась бы. Думаю, это была инициатива Матильды.

— И вполне разумная инициатива, — прошептала София, вложив в эту фразу все обольщение, на которое была способна. — Я думаю, пришла пора воспользоваться ее советом. В конце концов, так всем будет лучше, верно?

Арен смотрел на нее, по-прежнему хмурясь, и от его чувств мурашки бежали по телу, и так хотелось, чтобы он прикоснулся… Как вчера, под водой…

— Дразнишь, — усмехнулся он, сжав кулаки — и София, посмотрев туда, поняла, что Арен так погасил свое пламя. — Рискуешь, Софи.

— А что я такого сказала? Ты сам утверждал, что мне нужен муж. Вот, начну искать. Или у тебя есть подходящая кандидатура?